Художники вновь посетили свои стены славы в Бронксе

Реклама

Поддерживается

Записная книжка критика

Джон Ахерн и Ригоберто Торрес десятилетиями запечатлевали воодушевление жителей района с помощью штукатурки и краски. Исследование, проведенное в Музее Бронкса, раскрывает их видение.

Трэвис Дил

Ригоберто Торрес родился в Пуэрто-Рико в 1960 году, но вырос в Бронксе. Джон Ахерн родился в 1951 году в Бингемтоне, штат Нью-Йорк, и поселился в Бронксе в начале 80-х, благодаря арт-сцене в центре города. На протяжении более десяти лет они оттачивали свой культовый стиль, создавая красочные, откровенные рельефы своих соседей из Южного Бронкса на студийных сессиях под открытым небом, собирая толпы, заводя друзей и создавая искусство. Однако сейчас Торрес большую часть года живет недалеко от Орландо, штат Флорида, а Ахерн живет в Гарлеме. Они до сих пор живут в одной студии в Бронксе, над шиномонтажной мастерской. На стене, как гонт, висят рельефы двух механиков.

Оба художника из Бронкса. И оба нет. Но что с того? «Чванство и нежность» («Arrogancia y Ternura»), крупнейшее исследование Ахерна и Торреса с 1991 года, находится в Музее искусств Бронкса. Это преподносится как возвращение культуры Бронкса в Бронкс, и это так и есть, поскольку большинство выставленных слепков изображают жителей Бронкса. Многие из них пришли на частное открытие в прошлую среду или на публичное открытие в субботу, или на то и другое, чтобы позировать для фотографий со статуей своего молодого себя или обнять гипсовое изображение любимого человека.

«Развязность и нежность» также продается как первая крупная выставка, за которую Ахерн и Торрес получили равные счета, что тоже верно, но более сложное утверждение. Рельефы в Бронксе представляют собой мощную и сложную работу, по праву канонизированную, в то время как два человека, создавшие их, в равной степени добились разного успеха.

История их партнерства, пересказанная в каталогах и профилях на протяжении многих лет, выглядит так: в 1979 году Ахерн открыл в Fashion Moda, авангардную галерею в Бронксе (1978-93), отливал головы добровольцев из гипса и вешал их на стена. Торрес пришел проверить это и не ушел. Ахерн, имеющий опыт работы в области истории искусства и жажду аутентичности, добился этого первым; но Торрес, с его опытом работы на фабрике по производству статуэток Ботаники и проникновением в испаноязычное общество, вывел их сотрудничество на новый уровень: он убедил Ахирна назвать Бронкс своим домом.

К 1991 году Ахерн стал знаменитым. У Торреса тоже все было хорошо: его первая персональная выставка в Испании. Затем Percent for Art поручил Ахерну (не Торресу) создать три скульптуры для дорожного треугольника возле 44-го участка в Южном Бронксе. Он решил поставить на пьедесталы жителей Бронкса: «Рэймонд и Тоби», мужчина в толстовке с собакой; «Кори», парень без рубашки с баскетбольным мячом, стоящий на магнитоле; девочка по имени Далиша катается на роликовых коньках. Когда в 1992 году бронзовые изделия были наконец установлены, негативная реакция последовала незамедлительно. Для их недоброжелателей Рэймонд выглядел как торговец наркотиками, Кори выглядел ленивым, Далиша выглядела недокормленной. Газета New York Post выступила против финансирования «античерного» искусства за счет государственных средств и процитировала слова полицейского, назвавшего скульптуры «невероятными». Критик Гленн О'Брайен в «Артфоруме» возразил: «Возможно, политически некорректными эти работы делает не то, что они невероятны, а то, что они на самом деле очень правдоподобны».

Возможно, Спайку Ли и удалось бы обойтись без бумбокса, но не такому белому артисту, как Ахерн (в более ранней версии «Кори» из стекловолокна он вместо этого стоит на небольшой лестнице). Возможно, имя Торреса могло бы смягчить обвинения в потворстве стереотипам. Но это было поручение Ахерна. Вместо того, чтобы драться со своими соседями, он снял бронзу менее чем через неделю, и его карьера затихла.

Перенесемся на 30 лет вперед. «Мы хотели вызвать радость», — сказал Рон Кавано, житель Бронкса, активист и один из двух кураторов выставки. «Мы не хотели имитировать ту эпоху, когда создавалось множество скульптур», эпоху, когда горел Бронкс — особенно в новостях. Судя по представленным работам, это означает, что никто не выглядит слишком утомленным, никто не курит. Никаких «Крысоубийц», никакого «Луиса с укусом в лоб». Версии «Кори» и «Рэймонд и Тоби» здесь, но это не отсылка к противоречиям, которые вызвали их изображения – не причина, по которой это первый большой опрос Ахерна и Торреса с 1991 года, – не причина, по которой их история рифмуется с сегодняшним днем.